Любовь во время войны
История о том, как чувства помогают выжить
«...я Всевышнего прошу, чтоб тебя берёг»

Любовь двигает жизнь вперёд. Любовь, наверное, синоним жизни. Она существует, как эфир, пронизывающий всё, о чём можно только подумать. Да и то, о чём нельзя. Любовь объективна и «не отсюда». Но часто мы видим её воплощение в другом человеке. Она концентрируется в его чертах характера, в его лице, запахе и существе. Любовь приобретает плоть. Тогда она становится ещё сильнее.


Наверное, нет такого художника в широком смысле, который не говорил бы об этом чувстве. Каждый «поёт» о любви по-разному, многоголосо. Мы остановимся на поэтическом творчестве. Фундаментальность любви ощущается наиболее остро в стихотворениях военного времени. Она — всё, что осталось у солдата, всё, что теперь есть в тылу.


Эта история о любви во время войны. Анатолий Иванов и Зинаида Полякова познакомились в 1943 году на фронте. И с тех пор не разлучались. Любовь изменила ход войны в их частных жизнях. 1943 год стал поворотным и в их судьбе, и на фронте: произошли сражения, повлиявшие на Курскую битву, а значит и на всю Великую Отечественную войну в целом. Так, эта история о том, что на фронте человека спасает не только подкрепление оружием и дополнительными солдатами, но и — любовь.


Выражаем благодарность Ларисе Ивановой за помощь и трогательную историю её семьи.

«Лёгкие летят недели...»
Мама родилась в Подмосковье в семье колхозницы и лесничего. После школы поступила в медицинское училище в Москве, но проучилась там недолго. Её очень пугали практические занятия в морге. В то время она ещё не знала, что через несколько лет будет видеть «живых» мертвецов почти каждый день. Чуть позже она перевелась на экономический факультет одного из московских вузов. Ходила на танцы, влюблялась, гуляла. Она вспоминала то время, как самое беззаботное, и называла только те годы «истинной, уже ушедшей юностью». Когда маме было 18 лет, её и двух подруг вызвали в военкомат и спросили: «Будете Родину защищать?». Так они оказались на ускоренных курсах связисток и в 1942 году попали на фронт.

Папа жил в Ленинграде. Мой дед был военным, поэтому в его семье придерживались строгих правил и воспитывали советскую офицерскую честь. В такой ситуации отец не выбирал профессию: всё оказалось предначертано. После 10-го класса его отдали в Качинское высшее военное авиационное училище лётчиков им. А.Ф. Мясникова. С начала Великой Отечественной войны там готовили лётчиков именно для нужд армии. Папа делал большие успехи в учёбе и вышел из учебного заведения в звании лётчика второго класса. В 1942 году папа уже был на полях сражений.
Качинское высшее военное авиационное училище лётчиков основано в 1910 году. Только за советский период оттуда выпустилось 16 574 лётчика. Среди них — 352 Героя Советского Союза, 119 заслуженных военных лётчиков СССР, 12 маршалов авиации и более 200 генералов.
об училище

Ах война, что ж ты сделала, подлая:

Стали тихими наши дворы,

Наши мальчики головы подняли,

Повзрослели они до поры,


На пороге едва помаячили

И ушли, за солдатом — солдат…

До свидания, мальчики! Мальчики,

Постарайтесь вернуться назад.


Нет, не прячьтесь, вы будьте высокими,

Не жалейте ни пуль, ни гранат,

И себя не щадите, и всё-таки

Постарайтесь вернуться назад.


Ах война, что ж ты, подлая, сделала:

Вместо свадеб — разлуки и дым.

Наши девочки платьица белые

Раздарили сестрёнкам своим.


Сапоги — ну куда от них денешься?

Да зелёные крылья погон…

Вы наплюйте на сплетников, девочки,

Мы сведём с ними счёты потом.


Пусть болтают, что верить вам не во что,

Что идёте войной наугад…

До свидания, девочки! Девочки,

Постарайтесь вернуться назад.



«Ах война, что ж ты сделала, подлая...»

Б. Окуджава

«И скорой гибелью грозит огромная звезда...»
Летом 1943 года мама была на фронте уже 7 месяцев: служила в 17-й воздушной армии. Она вспоминала, что самое страшное на войне — это упасть духом. Все полковые старались поддерживать друг друга. Находясь вдалеке от родного дома, ежедневно сталкиваясь со смертью и не зная, что будет дальше, начинаешь сходить с ума. Когда у тебя нет опоры в виде близких людей, и вся прошлая жизнь кажется чем-то ушедшим, приходится создавать иллюзию душевного спокойствия. Заменять его тем, чего не отнять — творчеством. Поэтому иногда проводили танцы, где лётчики встречались со связистками. Там мама и папа увидели друг друга: оказалось, что они оба служили в той самой 17-й воздушной армии.

Однако эта иллюзия была недолгой: уже 17 июля 1943 началась Изюм-Барвенковская операция, в которой участвовали мои родители.
Анатолий и его самолёт

На закате в саду заброшенном

На прощанье мне руку пожми,

Всё, что было у нас хорошего,

Ты в дорогу с собой возьми.


Мало толку в тоске и жалости,

Не бери их с собою в путь,

И в дороге прошу, пожалуйста,

Если можешь, весёлым будь.


Ты в края уезжаешь дальние,

Кровью залитые поля.

За тобой сквозь поля туманные

Пусть идёт любовь моя.


Погляди на меня внимательно,

Поцелуй десять раз подряд

И запомни ты обязательно

Каждый вздох мой и каждый взгляд.



«На закате в саду заброшенном...»

З. Кочеткова

«В отрез небесного сукна завёрнута душа солдата...»
Начало Изюм-Барвенковской операции приходится на 17 июля 1943 года, окончание на 27-е число того же месяца. Обычно эти десять кровопролитных дней, в ходе которых советские войска потеряли не менее 38 тысяч бойцов, историки обходят стороной, отдавая предпочтение более масштабным сражениям военных лет. Фронтовая операция с глобальным стратегическим замыслом, в которой участвовало несколько армий, до сих пор не получила должную оценку, хотя её события оказали значительное влияние на ход Курской битвы.

Тем не менее, в 2023 году, в преддверии Дня Великой Победы, раскрываются всё новые подробности той героической битвы. Известно, что командующий советскими войсками генерал армии Р.Я.Малиновский приказал сковать, а при благоприятных условиях разгромить, группировку противника под руководством генерал-фельдмаршала Э.Манштейна на Донбассе, не допустив переброску её сил в район Курского выступа, где летом 1943 года происходили решающие сражения.

От Змиева до Славяносербска по Северскому Донцу были развернуты отвлекающие боевые действия, чтобы нанести более точный удар по врагу. Большой вклад в форсирование реки и развитие операции внесла авиация 17-й воздушной армии под руководством В.А. Судца, которая бомбовыми и штурмовыми ударами 90 минут вела огонь по немецким позициям, ослабив огневые точки противника на западном берегу.

К концу дня подразделениям Красной армии удалось форсировать Северский Донец и захватить пятикилометровый плацдарм немецкой обороны на правом берегу реки. Это оказало существенную помощь войскам Воронежского фронта в обороне на южном фасе Курской дуги, а также облегчило переход в контрнаступление войскам Степного и Воронежского фронтов.

Прорвать оборону противника советским войскам не удалось, однако наступательные действия стали одной из причин прекращения немцами операции «Цитадель» (5—12 июля 1943 года).
Силы противников были разными: со стороны СССР воевало 202 430 солдат, со стороны Германии — 250 тысяч. Разрыв чувствовался: 50 000 человек — это пятая часть всей армии. Но по большей части бои шли на равных.

Советский Союз безвозвратно потерял 10 310 бойцов, про Германию же нет данных.
о цифрах
Карта Изюм-Барвенковской операции
Из сохранившегося письма Анатолия Иванова
Здравствуй, моя дорогая, моя милая Зиша! Крепко-крепко обнимаю тебя и горячо целую!

Зиша, я жив и здоров, чего желаю и тебе. <…> Был тяжёлый бой. <…> Наша эскадрилья смогла выдержать оборону. Бьём фрицев. Ходят слухи, что разобьём их в два счета. Сейчас им достаётся так крепко, как никогда, но и мы хвораем. <…> Мой товарищ Колька погиб, подбили его гады. <…> Дух не теряем, велик русский народ и терпелив!

Зина, получил твоё письмо о смерти брата от пули. Держись, милая. Всегда я с тобой рядом буду, лучик солнца мой. Очень скучаю по тебе! Сил нет, как хочется скорее домой с победой. <…> Я сильно о тебе беспокоюсь.

Прошу тебя, не волнуйся обо мне и не жалей ничего на питание. Кушай, родная, чтобы были силы. За все не плачь, а наоборот сдерживайся, храбрись, потому что победа будет за нами. А покуда мир и тишина. Танки не грохочут, и снаряды не свистят. Целую тебя крепко.

Твой Толик.
В те времена работала полевая цензура: нельзя было сообщать о месте дислокации части, её название, воинские звания, должности и специальности сослуживцев. Поэтому во многих письмах вычеркнуты достаточно большие части текста.
о пробелах

Весна на фронте пахнет не фиалками —

бурлят из леса затхлые ручьи.

А там вповал —

январские, февральские,

немецкие, советские — ничьи.

В овчинных шубах,

как в звериных шкурах,

кто навзничь, кто ничком, кто на боку...


Весной на фронте очень много курят,

и вечно не хватает табаку.



«Весна на фронте»

Н. Панченко

«Желтый месяц входит в дом...»
В начале 1944 года мама заболела малярией в Баден-Бадене. Папа ужасно переживал: с каждым днём ей становилось всё хуже. Решив, что в его силах хотя бы поднять ей настроение, он втайне полетел в Зинцхайм. Там он нашёл разрушенный универмаг с разной косметикой и одеждой. По возвращении у него были огромные неприятности: по уставу не положено покидать расположение части. Тем более брать технику без разрешения, в особенности такую крупную, как самолёт. Его даже лишили ордена Красной Звезды. Но он совершенно не жалел об этом: на лице любимой папа снова увидел улыбку.
Малярия передаётся через кровь и характеризуется анемией и периодическими приступами лихорадки. В 1945 году в СССР малярией болело свыше 4 млн. человек. У солдата было гораздо больше шансов погибнуть от укуса малярийного комара, чем от вражеской пули.
о малярии
Анатолий с родителями

Покидая город в тихий час,

Долго я глядел в твои глаза.

Помню, как из этих чёрных глаз

Покатилась светлая слеза.


И любви и ненависти в ней

Был неиссякаемый родник.

Но к щеке зардевшейся твоей

Я губами жаркими приник.


Я приник к святому роднику,

Чтобы грусть слезы твоей испить

И за все жестокому врагу

Полной мерой гнева отомстить.


И отныне светлая слеза

Стала для врага страшнее гроз.

Чтобы никогда твои глаза

Больше не туманились от слёз.



«Слеза»

М. Джалиль

«И я молюсь не о себе одной....»
Зимой в Югославии самолёт папы подбили. Его нашли и подобрали партизаны и отвезли на санях в ближайшую деревню. Папа находился там около месяца. Не было ни физической, ни моральной возможности уехать: транспорт не ходит, болезнь забирает силы. Пока его лечили, мама не знала, где он и что с ним. Страдала и думала, что её любимый погиб. Она писала «без вести пропавшему» в надежде получить ответ. Одно из писем перехватили те самые партизаны и принесли его в деревню. Уже там письмо прочитал Анатолий. Он понял, что это Зина, понял, что она ждёт и любит.

Начальник эскадрильи узнал, что папа жив, и отправил к нему несколько солдат на машине. Мама поехала с ними. Основы медицинского образования тогда очень ей пригодились: помогала ухаживать за зашитыми ранами. Когда они вернулись, командир перевёл папу в административную часть, потому что ему нужно было окончательно восстановиться, чтобы совершать боевые вылеты. А маму сделал своим секретарём, чтобы они с отцом всегда были вместе.

Бьётся в тесной печурке огонь,

На поленьях смола, как слеза,

И поёт мне в землянке гармонь

Про улыбку твою и глаза.


О тебе мне шептали кусты

В белоснежных полях под Москвой.

Я хочу, чтоб услышала ты,

Как тоскует мой голос живой.


Ты сейчас далеко-далеко.

Между нами снега и снега.

До тебя мне дойти не легко,

А до смерти — четыре шага.


Пой, гармоника, вьюге назло,

Заплутавшее счастье зови.

Мне в холодной землянке тепло

От твой негасимой любви.



«В землянке»

А. Сурков

На память Мамочке и Папочке от Зины и Толи 6.9.46. Румыния
«...И тихо идут по Неве корабли»

Они поженились после войны в 1945-м: приехали в Подмосковье и сразу же расписались в сельсовете. Бабушка в одиночку устроила свадьбу в деревне, так как деда уже не было. Мама была очень верующим человеком и боялась сглаза, потому что выходила замуж за обеспеченного человека, уезжала в центр Ленинграда. Когда гости произнесли первый тост за молодых, бабушка взяла бокал из маминых рук и сказала: «Господи, благослови молодых!». После этих слов у бокала отвалилась ножка. Эта примета предвещает радость и денежное благополучие, но не на свадьбе, где отломанная ножка — к изменам и ссорам.


Осенью того же года родители приехали в Ленинград знакомиться с семьёй папы. Свекрови не понравилось, что он женился на девочке из глубинки. Их быт и воспитание абсолютно различались: в его доме была прислуга, а она выросла в деревне. Бабушка хотела невестку из богатой семьи, из их круга. Такая уже была на примете. Пришли гости, и та девушка тоже. Но что бы бабушка ни делала, папа всегда заступался за маму. Любовь была сильнее.



Эта история о том, что настоящей любви не важны суеверия: Анатолий и Зинаида прожили вместе в Ленинграде (а потом и Петербурге) до конца жизни. Даже страшная война не способна убить это чувство. Только проверить на прочность.


Любовь прошла проверку.

...И, вспорхнув, она через границы

Полетела и легко и смело,

И напевность этой песни-птицы

Вечною любовью зазвенела!



отрывок из «Любовь и робость»

П. Коршунов

Авторы проекта
СПбГУ, ВШЖиМК, 1 курс
2023
  • Валерия Фоменкова
  • Алиса Урицкая
  • Александра Тарасова
This site was made on Tilda — a website builder that helps to create a website without any code
Create a website